Максим Перов: «Мы печемся об уровне генерального плана»

При переходе к саморегулированию Северо-Запад оказался в авангарде. Следом за строителями округа, ставшими первыми в своей отрасли, о создании СРО заявили и градостроители. Причем в их случае Санкт-Петербург стал колыбелью общероссийского цехового союза: 20 марта в Северной столице состоялось учредительное собрание некоммерческой саморегулируемой организации «Гильдия градостроителей России». Президентом Гильдии был избран Максим ПЕРОВ — председатель совета директоров ООО «Институт Ленгипрогор», являющийся к тому же заместителем директора фонда «Центр стратегических разработок «Северо-Запад», председателем комитета старших должностных лиц Европейской конференции министров регионального планирования Совета Европы (СЕМАТ), вице-президентом Российской академии урбанизма.

–Сама идея создания Гильдии градостроителей возникла достаточно давно, — рассказывает Максим Вениаминович Перов. — Просто вступление в силу закона о саморегулируемых организациях дало правовую основу для реальной деятельности. В феврале мы провели в Омске собрание, на котором присутствовали представители более 40 организаций, занимающихся градостроительным проектированием. Зафиксировали позиции, оформили декларацию, сформулировали основные задачи в соответствии с законом о СРО. В частности, речь шла о разработке нормативных документов в сфере градостроительного проектирования на уровне методик и, возможно, на уровне национальных стандартов, от чего государство сегодня устранилось. Далее, саморегулирование подразумевает работу по совершенствованию законодательства и определенную ответственность в профессиональной деятельности, прежде всего материальную. В нашей практике она наступает редко, но, тем не менее, законом такое предусмотрено, что и было заложено в учредительные документы Гильдии. Механизм ответственности будет действовать через страхование проектов, что на их стоимости существенно не отразится.

Задачей организации также является лоббирование наших профессиональных интересов, потому что в рыночных отношениях ценники на осуществление градостроительных работ по-прежнему совершенно неадекватно отражают затраты нашего профессионального цеха. В результате за последние 15 лет, особенно с 1992 по 2002 гг., примерно две трети организаций, которые занимаются градостроительным проектированием, просто прекратили свое существование, а оставшиеся сократились по численности персонала и объему производства в разы. Деятельность стала малорентабельна. Впрочем, и заказов на генеральные планы в 90-е гг. практически не было. Сегодня этот вид деятельности снова востребован — как из-за требований законодательства, так и в реалиях городского развития. Поэтому необходимо иметь разумную ценовую политику, чтобы градостроительная сфера была как минимум рентабельна.

Еще одна из наших первоочередных задач — это институциализация профессии. В прошлом году Минобрнауки наконец признало такую специальность — градостроитель, присвоило ей порядковый номер. Соответственно, вопрос об образовании сегодня крайне важен, причем в двух аспектах. Первый — образование в смысле воспроизводства нашего профессионального цеха, причем как базовое пятилетнее, так и более кратких форм: магистратура, переподготовка. Второй аспект — вопросы образования наших заказчиков, прежде всего муниципальных служащих, потому что градостроительная безграмотность довольно-таки распространена.

И, естественно, создание профессионального цеха подразумевает отсекание некомпетентных организаций, которые сегодня пользуются отменой лицензирования в нашей сфере. Если проектная мастерская имеет в составе всего пять человек, то, конечно, она не в состоянии полноценно сделать генеральный план города. Членство в нашей Гильдии точно позволит отсечь те фирмы-однодневки, которые не обладают возможностями для разработки подобных сложных и ответственных документов. Но ведь берутся...

— Какова здесь параллель со строительными лицензиями?

— Цена строительных лицензий известна нам очень хорошо. Я думаю, если собрать воедино все сведения о строительных организациях, то, скажем, во всем мире не наберется столько техники, сколько они себе приписали.

Градостроительное же лицензирование было достаточно серьезным. Как правило, часть из выполняемых нами проектных работ к тому же носит режимный характер. То есть в основном случайные организации лицензии не получали.

— Общественные объединения строителей ждали момента, когда Госдумой будут утверждены законодательные поправки по Градостроительному кодексу и по саморегулированию в отрасли. Какое значение это имело для вас?

— Те поправки в Градостроительный кодекс, которые приняла Дума, прямо не прописывают нашу специальность. Там речь об архитектурно-строительном проектировании в целом. Мы все-таки Гильдия градостроителей, то есть организация, которая занимается планировочным проектированием — как минимум, начиная с проекта планировки. В результирующей части ФЗ, однако, есть поручение Минрегиону в трехмесячный срок более четко определить виды деятельности.

Решение по СРО принято, безусловно, правильное — по крайней мере, в отношении градостроительных проектных организаций. Фактически это замена лицензирования на новом качественном уровне.

— Опять же, саморегулирование в строительстве станет двухуровневой системой — сначала создаются организации в регионах, затем делегируют определенные полномочия общероссийской организации. А у градостроителей?

— В отношении строителей, с одной стороны, радует, что нет какой-либо монополии на саморегулируемую организацию, с другой — как будут взаимодействовать эти организации в условиях конкуренции, лично я пока что себе не очень-то представляю. Градостроителям проще — Гильдия и так уже объединила абсолютное большинство крупных организаций, которые реально работают на рынке. В нашей сфере их по всей стране немного, порядка 50. Исходя из этого числа, региональные СРО градостроителей вряд ли возникнут.

Изначально изъявили желание войти в Гильдию около 40 организаций, уже подтвердили это документально 26. К тому же у нас еще есть достаточно долгое время — до завершения регистрации в августе. Я думаю, на данном этапе, если считать по объему рынка, Гильдия объединит порядка 80% градостроителей.

Собственно, речь в основном о наследии, оставшемся от проектных институтов со всей страны. Раньше ведь, напомню, в каждом регионе был свой институт «Гражданпроект», который имел планировочное отделение. Что от них осталось, если заказов не поступало 10 лет? Кто есть, тех и объединяем. Плюс несколько серьезных частных фирм.

Мы делали выборку по стране на лето прошлого года. Реально работают на уровне генпланов, схем территориального планирования всего 25 организаций. Еще порядка 50-ти могут делать работы на уровне планировки кварталов. Да, последнее для мелких фирм в 5–10 человек не вопрос, но генплан всего города требует совсем другого коллектива, который под разовый проект не соберешь. Это длительные работы, на год и больше.

Квартал-то много кому под силу, но мы печемся об уровне генерального плана. Например, организация, в которой всего-то два архитектора, проектирующих коттеджи, смело берется за генплан города, цену выставляя вдвое ниже, чем настоящее профессиональное учреждение. Что мы имеем, как говорится, на выходе? Вот есть схема терпланирования одной из областей. Начнем с заявленной цели проекта — «самосохранение и воспроизводство социума». Поспорить трудно, цель благородная, но какое это имеет отношение к планировке?

Элементарно — инженеров-проекти-ровщиков на проект терпланировки требуется как минимум семь, плюс архитекторы, экономисты, экологи и не только. Плюс знание территории, владение материалом, исторический срез — работа в архивах и т. д.

— Максим Вениаминович, если говорить о разработках стратегии градостроительства, то хотелось бы знать ваше мнение: что сегодня является наиболее актуальным для Северо-Запада, каковы особенности федерального округа?

— В России два мегаполиса — Москва и Санкт-Петербург, которые развиваются по-особому, в определенном смысле как два «государства в государстве». Естественно, Питер уникален. Но этой уникальностью определяется и системная проблема Санкт-Петербурга, а именно — разрыв между формой и содержанием. Город, который был выстроен как имперская столица, соответствующего содержания не имеет. Поэтому насыщение современного Петербурга возможными столичными функциями — наверное, единственный способ данный разрыв преодолеть.

Основные градостроительные проблемы в российских мегаполисах и активно развивающихся регионах, однако, одни и те же. Идет бурный рост по рынку недвижимости — неважно какой, жилой или коммерческой, — и, естественно, интересы инвесторов при «сумасшедшей» рентабельности девелоперских проектов, как правило, идут в противоречие с имеющимися градостроительными решениями. Бизнес думает не о развитии города, а о создании конкретных квадратных метров, и для него это объективный интерес.

Бывает и так, что одной ветвью власти принимается решение, которое потом, через несколько лет, оспаривается на более высоком уровне власти, когда строительство уже в полном разгаре. Опять же, избежать подобных решений позволит другой статус генерального плана. Сделали его, обсудили — пусть это продолжалось бы хоть год и в каждом дворе, — но когда утвердили, извольте выполнять. Точка. Сложного тут ничего нет.

Возвращаясь к особенностям Северо-Запада, скажу, что, на мой взгляд, сегодня Санкт-Петербург и Ленинградская область — это фронт-линия страны по всему европейскому потоку выхода на внешний рынок, и даже более того — в целом главная фронт-линия России по отношению к процессу общемировой глобализации. Здесь точка роста всероссийского масштаба, критичная и, может быть, даже важнейшая для всей страны.

Остальная территория округа пока что без бурного развития — нормальная, обычная для российских регионов ситуация, без особых недостатков и достоинств. Хотя есть интересные проекты по развитию портовых городов Мурманска, Архангельска. Перспективна и Республика Коми как сырьевая база. Есть интересные проекты развития Новгорода, Вологды.

Градостроительно-проектная документация, конечно, наиболее нужна там, где идет бурное строительство.

И в материальном плане сделать ее несложно. Например, генплан стотысячного города стоит несколько миллионов рублей — это даже не стоимость одного подъезда жилого дома, такое под силу любому муниципалитету.

— А если резюмировать тему «строители и градостроители»…

— На самом деле, существуют объективно разные задачи, интересы, и должны быть законодательно определены некие рамки, чтобы строителям и градостроителям не конфликтовать. То есть чтобы и те, и другие интересы были соблюдены.

Строители сегодня доминируют, преследуя чисто бизнес-интерес. Вопрос в разумных рамках, которые так или иначе будут.

— Гильдия градостроителей на отраслевом уровне охватила всю страну. Насколько легко это было сделать, когда государственной системы давно уже нет?

— Мнения, что это вообще не нужно, лично я ни разу не услышал. Понимание сути проблемы, прежде всего в отношении вопросов нормотворчества, и желание объединиться в саморегулируемую организацию было у всех. К тому же в своем относительно узком кругу друг друга знаем неплохо, внутрицеховое общение не прекращалось. Так что проблемы договориться не было.

В условиях отсутствия лицензирования членство в Гильдии градостроителей России станет четким лейблом принадлежности к профессиональному цеху.