Бизнес формулирует требования к образованию

Развал системы профтехобразования — один из печальных итогов перестройки. Нехватка рабочих разных специальностей ощущается сегодня во многих отраслях экономики, в том числе в строительстве.

Между тем шагнувшие вперед технологии требуют притока в сферу производства не просто рабочих, но высококвалифицированных специалистов. Бизнесу нужны кадры, идущие в ногу с современностью.

О возможных формах участия бизнес-сообщества в подготовке дипломированных специалистов шла речь в Смольном на заседании «круглого стола» по теме «Взаимодействие бизнеса и образования в реализации приоритетного национального проекта». В разговоре участвовали представители комитета Государственной Думы по образованию и науке, Министерства образования и науки РФ, Совета ректоров вузов Санкт-Петербурга, предприятий и организаций из разных регионов России. «Круглый стол» проводился при поддержке Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). Одним из первых на заседании прозвучал доклад президента РСПП, известного экономиста, государственного и политического деятеля Александра ШОХИНА.

После этого Александр Николаевич ответил на вопросы журналистов, в числе которых была и корреспондент нашего журнала.

— Александр Николаевич, каков сегодня баланс спроса и предложения квалифицированных рабочих?

— Спрос в полтора раза превышает предложение. Поэтому многие работодатели предпочитают замещать вакансии высококвалифицированных рабочих выпускниками вузов, имеющими необходимый запас знаний. Ведь те, кто окончил ПТУ, зачастую не обладают достаточной квалификацией для того, чтобы работать на станках с программным управлением или вводить какие-то программы на компьютере. А сегодня это должны делать рабочие. Был случай, когда одно из предприятий закупило новое оборудование, и оказалось, что на нем некому работать и надо завозить еще и высококвалифицированных работников.

Нехватка кадров ощущается в любой сфере. К примеру, наш коллега по РСПП Семен Михайлович Вайншток является президентом крупнейшей государственной корпорации «Транснефть». Казалось бы, у нее не должно быть проблем с привлечением квалифицированной рабочей силы, но они есть — даже несмотря на наличие и своего корпоративного университета, и системы переподготовки кадров… Физически не хватает для крупнейших компаний квалифицированных рабочих. Я недавно посещал «Северсталь». Они берут на операторские работы выпускников Московского института стали и сплавов. Вот такая «переподготовка».

Налицо рассогласование, отсутствие включенности образовательных учреждений в потребности рынка труда. Это сегодня — одна из самых главных проблем. Поэтому наша задача как объединения работодателей и предпринимателей состоит в том, чтобы выработать систему профессиональных и квалификационных требований, которые должны стать базой для формирования образовательных стандартов и академических программ. А уж система образования должна будет ими воспользоваться. Для решения этой задачи РСПП сейчас рассматривает вопрос о создании Национального агентства профессиональных компетенций. Оно будет оценивать работу учебных заведений по тому принципу, соответствуют их выпускники профессиональным требованиям или нет.

Ну а сколько и каких специалистов нужно экономике в целом — это можно прогнозировать только в том случае, если государство четко определит свои приоритеты в промышленной и структурной политике на пять-десять лет вперед.

К сожалению, сегодня некоторые вузы в борьбе за абитуриентов обещают то, чего не могут дать, то есть попросту вешают лапшу на уши. И процветает ни что иное, как продажа дипломов. Такое количество экономистов и юристов, какое готовят наши непрофильные и второразрядные вузы, иначе как продажей дипломов назвать нельзя. Поэтому со стороны рынка труда должны быть жесткие требования, регламентирующие, каким профессиональным стандартам и компетенциям должны соответствовать выпускники. А федеральный надзор в системе образования должен лишать лицензий те образовательные учреждения, учебные программы которых не соответствуют профессиональным стандартам. Пока этого нет. И отсюда вопль бизнеса о том, что он через несколько лет окажется просто без работников. Вот тогда придется в больших количествах завозить в нашу страну индусов и китайцев, а не только таджиков, гагаузов и иже с ними.

— Но ведь гастарбайтеры в основной своей массе отнюдь не отличаются высокой квалификацией…

— Да, но очень часто наши, российские, граждане считают унизительной работу на стройках. В Подмосковье гастарбайтеры получают вполне приличные деньги и содержат свои семьи, которые остались в Таджикистане, Молдове, Украине и т. д. А жители соседних деревень считают ниже своего достоинства идти на эти работы.

Вторая часть проблемы состоит в том, что завоз гастарбайтеров у нас — нелегальный. Эти люди не платят налогов, и работодатели нанимают их с целью экономии на издержках. Это во многом связано со сложностями в привлечении легальной рабочей силы. Сегодня это настолько сложная процедура, что даже тот работодатель, который хочет легально нанять рабочих, должен потратить три месяца на согласования со всеми ведомствами.

Мы будем добиваться того, чтобы процедуры привлечения иностранной рабочей силы были упрощенными, и она стала легальной. А если она станет дорогой, тогда выгоднее будет приглашать своих работников, которым есть где жить и квалификация которых не вызывает сомнений.

— Когда, на Ваш взгляд, начнет работать система профкомпетенций, предложенная РСПП?

— Министерство образования и науки РФ и Правительство страны с его системой образовательных ведомств отвечает за образовательные программы и образовательные стандарты. Бизнес за них отвечать не может. Но бизнес выработает систему требований к профессиональным стандартам и профессиональным компетенциям, и очень важно, чтобы наши предложения были восприняты. Мы хотели бы решить проблемы обеспеченности бизнеса высококвалифицированными кадрами и помочь образовательной системе готовить специалистов, приспособленных к рынку труда. Это взаимный интерес, и если мы на этом примере поймем, что такое государственно-частное партнерство, тогда и другие проблемы будут решаться. Национальное агентство профессиональных компетенций начнет работать через несколько месяцев.

Важно еще и то, чтобы учебные заведения не только давали профессиональное образование, но и решали задачу социализации молодежи, то есть формировали у нее способность к адаптации к меняющимся условиям жизни. Выпускники должны быть способны включиться в работу сразу после получения диплома и не отторгать эту жизнь, а воспринимать ее во всем ее многообразии и сложности и уметь к ней адаптироваться. И общеобразовательная, и высшая школы должны ориентировать человека на то, чтобы он продолжал учиться самостоятельно в течение всей своей жизни. Поэтому систему образования, которую в западном мире принято называть словом education, следует именовать по-другому — как learning, то есть способность познавать.

— Согласно приоритетному национальному проекту «Образование» в Москве и Санкт-Петербурге планируется создать бизнес-школы мирового уровня. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

— Нужно, во-первых, построить школы по западному образцу, с кампусом, с нормальными условиями жизни для обучающихся и для преподавателей, которых придется привозить из-за рубежа. Начальная стадия проекта займет года три, и раскрутка — еще два-три года, поэтому в лучшем случае мы сможем войти в рейтинг ведущих бизнес-школ мира через пять лет.

А в принципе эту задачу можно решать и другим способом. Есть уже сейчас достаточно раскрученные бизнес-школы, и им нужно ставить жесткие задачи по выходу на мировой уровень. Например, в Высшей школе экономики есть факультет, который называется «Международный институт экономики и финансов». Это совместное предприятие с Лондонской школой экономики, поэтому двойной диплом выпускникам гарантируется. Лекции читаются на английском языке, поскольку программы все иностранные. Вот это подход к преподаванию международного класса.

Конечно, сейчас в мировой системе профессионального образования лидируют американские университеты, и нам трудно сразу выскочить на этот уровень. Поэтому те две бизнес-школы, о которых идет речь как о мини-национальном проекте в рамках проекта «Образование», заслуживают внимания. Это лучше, чем отпускать людей учиться за рубеж, потому что потом не все возвращаются.

Конвертируемость образования —это способность людей работать в любой точке мира. Это вещь опасная в том смысле, что кадры могут уехать за рубеж. А чтобы не уехали, надо создавать возможности для работы здесь. Ведь система образования без возможности реализации профессиональной деятельности выталкивает людей из страны. Вот поэтому-то система образования и обязана встроиться в систему рынка труда.

— Александр Николаевич, у нас в стране все решается очень медленно. А национальный проект по строительству жилья нужно начинать реализовывать уже сегодня. Какими силами?

— У этого проекта есть более серьезные проблемы, чем нехватка рабочих рук. Главное — это нехватка производственных мощностей. Сейчас сдается в эксплуатацию около 50 млн. кв. м жилья в год, этот объем способны обеспечить имеющиеся производственные мощности. А надо вводить вдвое больше жилья, чтобы решить в обозримой перспективе жилищную проблему. Но у нас нет цемента, стройматериалов, стекла. Нам заводы нужно строить, чтобы выполнить эту программу. А если этих мощностей не будет, тогда хлынет импорт, стройматериалы пойдут из-за рубежа. Более того: в условиях укрепляющегося курса рубля импортные товары относительно дешевеют. И если мы сейчас не сможем вовремя простимулировать инвестиции в промышленность строительных материалов, если не сумеем снять ограничения на доступ к земельным участкам для строительства жилья, если у муниципальных властей будут преобладать фискальные интересы и они будут обирать застройщиков обременительными платежами при выделении участков, и взятками в том числе, тогда этот проект доступного жилья окажется известно где.