Не бояться и делать что надо.

Нам нужно наладить систему власти, управления страной. Нам нужно создать эффективную экономику. Нам нужно оздоровить весь организм российской государственности и экономической системы.
В. В. Путин, 13 сентября 2004 г.

Какими бы новыми собеседниками ни порадовала нас работа над этим номером, сентябрь 2004 года навсегда останется месяцем трагедии в Беслане. Отбросив насколько возможно эмоции, подумаем, каковы строительные аспекты мобилизации общества перед проблемой терроризма, над которой бьются лучшие головы антитеррористической коалиции.

Как выгнать террориста из кабинета?

Прежде всего процитируем Президента, выступление от4 сентября 2004 г. «Мы живем в условиях переходной экономики и не соответствующей состоянию и уровню развития общества политической системы... Мы перестали уделять должное внимание вопросам обороны и безопасности, позволили коррупции поразить судебную и правоохранительную сферы...». Тезис о неэффективности системы безопасности уже понимается расширительно в выступлении перед Федеральным собранием 13 сентября 2004 года: «...необходимо действовать, повышать эффективность органов власти в решении всего комплекса стоящих перед страной проблем, именно всего комплекса проблем... Это вопросы обеспечения единства страны, укрепления государственных структур и доверия к власти, создания эффективной системы внутренней безопасности». 

Кому как не предпринимателю, особенно работающему в реальном секторе экономики и особенно в чиновно зарегулированном строительстве, известна специфика взаимодействия бизнеса и власти? Не абстрактной «вертикали», а конкретной власти печати и подписи, спущенной на голову разгромной проверки, власти распределения «пятен» и выделения коммунальных лимитов для уже построенного дома... Власть имущий может «предугадать» результаты тендера и не упустить заказ в незнакомые руки. Собирая дань, эта средняя власть не желает наладить контроль за качеством строительства, не способна инициировать работу над нормативной базой, не намерена остановить недобросовестного поглотителя, рассылающего москвичам повестки в иркутский суд. Предписывая использовать определенный сорт щебня, эта власть выберет щебень именно из того карьера, который уже заранее принадлежит далеко не случайной фигуре. По злобному недомыслию она не профинансирует реставрацию бесценного памятника, но направит деньги в виде фейерверка — и кто посчитает, сколько именно улетит в ночное небо? Это не измышления, а цитаты по памяти...

Казалось бы, проблема коррупции не имеет отношения к вопросу противостояния терроризму. Однако именно беспредел основной части системы управления приводит к тому, что бизнес вынужден уводить средства в тень, употребляя их, в том числе, на обеспечение «неформальных решений». Может быть, лучше честно платить налоги? Ведь для войны, как сказал Наполеон, государству нужны три вещи: деньги, деньги, деньги. Поэтому и бизнесу следует с пониманием отнестись к  жестким и жестоким мерам государства по установлению контроля за финансовыми потоками — и с целью пополнения бюджета, и с целью блокирования «черных» финансовых потоков. Так что, похоже, фронт войны с терроризмом должен пройти в первую очередь в этих самых кабинетах «среднего звена», и будем надеяться, что она будет результативна.

В бою хороши все средства

Но каким образом? Решения предложить непросто, однако один из возможных способов борьбы — формирование и реализация понятных антикоррупционных — не законов, а методик и алгоритмов. Например, такого. «Если кто-то кое-где у нас порой» предлагает гендиректору заплатить за подпись или отдать подряд непременно в фирму N (а не отдашь, казенных денег не дам), или принять в заместители «мертвую душу», или перечислить средства в благотворительное общество охраны слонов..., то этот директор не просто «имеет право», а ОБЯЗАН сообщить об этом в территориальный антикоррупционный карательный орган, с гарантией анонимности. И чиновник ОБЯЗАН сообщить о любом приятном предложении от бизнесмена (в вопросе коррупции у бизнеса рыльце тоже в пуху). Не сообщил в течение суток, хотя бы и дело не сладилось, — наступает ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, то есть понятная цепочка правовых действий. Директору за недоносительство — штраф, чиновнику — волчий билет. Более серьезный прокол — уголовная ответственность, а ближайшим родственникам — налоговая проверка семейного бюджета. Раскрытое дело в красках расписывается на официальной бумаге  и в виде циркуляра доводится под роспись коллегам провинившегося. Пресс-служба «органов» собирает журналистов и раздает фотографии осужденных, уже в стриженом виде. За исключением информации, кто именно сформировал «сигнал»: она должна быть государственной тайной, с ответственностью за разглашение тоже по полной программе...

Более того, почему бы спецслужбам не заняться поиском «слабых мест» в системах чиновных цепочек? Если мы намерены ударить по террористам за пределами России, почему бы превентивно не проверить должностное лицо на прочность, предложив ему, явившись под видом доверенного лица из строительной фирмы, быстро и по сходной цене «решить проблемы»? Провокация, но согласился клиент — пожалуйте бриться... Кстати, и «жучок» в чиновной машине, мобильнике, кабинете, бане поставить будет невредно. И вести контроль доходов/расходов ближайших родственников и  друзей. Оперативнику, раскрывшему коррупционную схему, и содействовавшим раскрытию — процент от суммы.

Конечно, это не стыкуется ни с либеральными ценностями, ни даже с «понятиями». Конечно, методы грязные. Конечно, проходили в 1937 году. И разумеется, вся пресса Евросоюза будет печатать и переводить на русский гадости. Но... против грязной и бессовестной системы играть по мирным правилам невозможно — см., например, об этом «Войну и Мир» Льва Толстого, рассуждение о правилах войны. Поэтому нужно поднимать дубину спецслужб и гвоздить тех, кто подрывает доверие к власти.

Погоны и мотивация

Теперь о создании эффективных силовых структур. Вряд ли поможет простое вливание денежных средств: во-первых, остались непонятно какие кадры, ведь, в отличие от «крышевания» бизнеса, работа против террористических организаций нужна умная, жестокая, неромантичная, зачастую осуждаемая в обывательском мнении, а иногда и смертельно опасная. Возможно, набирать «ряды» придется заново. И во-вторых, на войне деньги — не лучший способ мотивации, а специфическая идеология и корпоративная мораль. Тем не менее разумный уровень дохода обеспечить нужно: скорее всего, «калькировав» его с израильской или американской зарплатной «сетки» и уменьшив пропорционально уровню жизни страны (если явно мало, то прибавить).

Но главное же — нужно мотивировать новобранца служебным жильем — основным, что стремятся приобрести или никогда не приобретают массовые россияне. Согласится ли сегодня выпускник СПбГУ, сносно владеющий английским и арабским, влиться «в ряды» тысяч за двадцать рублей? Скорее нет, чем да: в бизнесе предложат не меньше. Но если прибавить к этому служебную квартиру в Петербурге (и въехать можно сразу) с возможностью ее приватизации через 10 лет службы? Плюс помощь в приобретении автомобиля, тем более что оперативнику он нужен для работы... Ну а если сердце новобранца оказалось недостаточно горячим, голова холодной, руки чистыми — до свидания, система, и здравствуй, судебная ответственность.

О свободе слова и свободе клеветы?

Теперь — об информационном поле. Возвращаемся к выступлению Президента 13 сентября: «Если мы рассчитываем на помощь общества в борьбе с террористами, то люди должны быть уверены, что их мнение будет услышано... Фактически речь идет о гражданском контроле за работой госаппарата, включая правоохранительные органы и специальные службы, что сегодня, на мой взгляд, чрезвычайно важно». Да, но как технически решить вопрос контроля? Пресса? Но мы не можем считать виновным даже подозреваемого, пока его не назвал виновным суд, и не имеем права сообщать о коррупции конкретику: чиновник вполне может подать в суд за оскорбление достоинства, да и другие способы воздействия имеются. Поэтому прессе удобнее подавать эти примеры неконкретно, в соответствии с заветом Екатерины осмеивать нравы, а не лица... Да и тот, кто сообщает редакции факты чиновного злоупотребления — захочет ли он изложить их в «заявлении», зная, что плетью обуха не перешибешь, а задавить бизнес можно в две-три бумаги? Так что не хотелось бы заниматься борьбой за неизвестно какие права, и поэтому становится коммерческая (то есть почти вся «нишевая») пресса похожей на коробку рекламно-шоколадных конфет или узкоспециальнейших вопросов об адгезии и магнезии. Там, кстати, тоже с объективной информацией не все просто. Впрочем, считаю ли я, что прессе можно разрешить бездоказательно поливать грязью конкретных людей? Наверное, нет.

Да, и еще. Хорошо бы государственно-телевизионной машине перестать огрызаться на европейские частные мнения касательно переговоров с сепаратистами, делая им бесплатную рекламу в новостях, а перенести борьбу на поле противника — обеспечить регулярный поток публикаций в зарубежных СМИ о настоящем лице «борцов за свободу», о возможных последствиях раскола страны для той же Европы (например: вспомните, мсье Андре Глюксман, походы Конармии, раздувание через Коминтерн пожара Мировой революции, Молотова и Риббентропа, соцлагерь на пол-Европы, массовый исход славян-мигрантов — и представьте, что это помножено на бесконтрольный арсенал ядерного оружия и отсутствие сибирского газа). Ведь удачный опыт экспорта PR есть: ЮКОС, автор которого не поскупился на компанию в прессе, жив до сих пор, несмотря на... 

Теперь полаем на слона 

А именно, обсудим предложение известного автора любимого нами журнала «Эксперт» «предоставить Чечне свободу», выселив этот не угодивший ему народ на территорию исторического проживания, а затем окопать республику  рвом и стрелять на поражение по всему, что оттуда переползает...,  «чтобы знали, с каким огнем играют». Честно говоря, даже в желтой прессе от такой публикации оторопел бы, и отнесу ее на совесть автора. Но «простые решения в сложной ситуации дают катастрофические результаты»: категорически с предлагаемым рецептом не согласен. Были, кстати, ходы и покруче: поголовное переселение «национальности предателей» в ГУЛАГ. Не приведет ли такая методика к тому, что придется перекапывать «полосой 38» всю территорию страны?

Нет, напротив — единство страны нужно обеспечить любой ценой (почему — см. выше пассаж о западной прессе), и даже не будем дополнять эту банальную истину авторитетными цитатами. Чем? В части, касающейся федерального строительного заказа, — адекватным развитием транспортной и энергетической инфраструктуры, контролем за освоением государственных инвестиций. Другой вопрос, что при этом нужно обеспечить контроль миграции, в том числе внутри страны. Но рецепт действенный: ведь прижали же «билетную мафию» продажей билетов на рейсы дальнего следования по паспорту?

Важно не допустить головотяпства в решении проблем гастарбайтеров. Если запретить строительным компаниям, особенно тем, кто не прирос к рентабельнейшему строительству столичного жилья, нанимать гастарбайтеров, то многие ли останутся на плаву? А каково лишиться работы бывшим гражданам СССР, оказавшимся за пределами России, но занятость которых де-факто обеспечивается лишь здесь? Ведь это толкнет вчерашнего гастарбайтера в волонтеры преступности, и вектор этой самой преступности также будет направлен на Россию. Может быть, остановить ксенофобию и добиться вывода иностранных рабочих из «тени», но при этом не обременять фирму лишними налогами, и вообще не мотать лишний раз нервы директору фирмы, а потребовать от самих мигрантов представить удостоверение личности и грамотно заполнить карточку?

И еще: к вопросу о террористической уязвимости инфраструктуры. В одном из интервью этого номера обсуждается вопрос о том, как предпочтительнее транспортировать нефть — по железной дороге или трубопроводу? Добавим аргумент в пользу РЖД: думаю, любой диверсант подтвердит, что постоянно наполненный трубопровод длиною 6 тыс. км рвануть удобнее, чем подкараулить летящий по просторам железнодорожный состав с нефтью — да и эффект несопоставим.
Будем надеяться, что победа будет за нами.