РЕСТАВРАЦИЯ: ПЕРЕДАВАТЬ НЕ БУКВУ, А ДУХ ЭПОХИ. ИНТЕРВЬЮ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КГИОП Н. И. ЯВЕЙНА

— Никита Игоревич, что удалось и чего не удалось сделать КГИОПу и петербургским реставраторам к юбилею города? — Удалось затронуть важнейшие проблемы памятников города, вскрыть их на основных зданиях — символах Петербурга. Кое-где проблемы удалось решить, кое-где их решать начали, кое-где только поняли, что требуется делать. И здорово, что теперь у нас есть полная «история болезни» — причем часть болезней удалось либо вылечить, либо подлечить. Большинством зданий не занимались 100 — 200 лет. Что не удалось? Многие здания пока не вылечены. Проблемы в основном комплексные: и чисто реставрационные, и проблемы пользователя. Один из наиболее проблемных объектов — здание Адмиралтейства. В здании серьезные нарушения гидроизоляции, затронуты фундаменты, есть следы промерзания конструкций. Здание стоит частично полупустое, частично не отапливалось в холода. В результате — сырость в подвалах, сгнили балки из лиственницы. Это значит, что инженерные сети текли не год и не два, а десятки лет. У нас пока остается несколько проблемных зданий, в том числе два-три дворцовых. Но этот список уже намного короче того, что мы имели до подготовки к празднованию, и беспокоит не так сильно: любой старый европейский город имеет хотя бы десяток проблемных зданий. Пока не удалось привести в порядок жилой фонд центра города. Эта проблема в рамках подготовки к трехсотлетию не решалась. Главное — не для всех зданий города найден пользователь, готовый отвечать за реконструкцию. Проблема пользователя комплексная, она связана с экономическим положением, культурой эксплуатации исторических зданий. Проблемы с пользователями всегда стояли остро, но я бы сказал, что ситуация уже лучше, чем была раньше. На рынок выходят новые компании, которым можно доверить недвижимость в аренду. Приходит много иногородних и иностранных компаний, москвичей. Есть, конечно, и довольно агрессивные, но ситуация не беспросветная. — Одна из проблем подготовки к празднованию — появление нескольких центров, распределяющих и контролирующих заказы по реставрации. Способствует ли это цивилизованности рынка реставрационных работ? — Что могу сказать... Появление десятка, если не больше, федеральных заказчиков оказалось тяжелым испытанием для города. Испытание в чем-то хорошее, в чем-то плохое. Безусловно, положительная сторона — активные вложения федеральных средств. Надеюсь, что финансирование работ из федерального бюджета продолжится. Другое положительное следствие — расширился круг реставраторов, появились новые профессионалы, на рынок пришла энергия. Но в то же время в городе появились компании, мало известные в реставрации. Пришли люди из бизнеса, из каких-то «стройбатов». Кого-то из подрядчиков явно «бросали в прорыв», на амбразуру. Отбор зачастую велся по малопонятным признакам, и очевидно, что многие из тех, кто потрудился на реставрационных работах, в них ничего не понимали. Кто-то из заказчиков занял конструктивную позицию, например, структуры, близкие к Министерству культуры. Но некоторые вели себя очень агрессивно. «Мы, мол, Байконур и казармы строили, не учите нас жить», — цитирую дословно. С кем-то удалось наладить диалог, с кем-то нет. Кто-то был более лоялен, а кто-то яростно тащил своих подрядчиков, причем подрядчиков недостаточно квалифицированных. Во всяком случае, те из федеральных объектов, которые находятся сейчас в «подвешенном» состоянии, сорваны не из-за «невозможно было сделать», а по причине неправильного выбора подрядчика, из-за недостаточного контроля, неправильного выбора проектировщика. Хотя формально лицензии у всех есть. Бывало и так: вытаскивали маленькую структурку, вешали на нее огромную задачу, они брали субподрядчиков, которые в свою очередь не справлялись, их меняли, брали других — все это напоминало строительство Беломорканала. Но, впрочем, могло быть хуже — в целом ситуация нормальная. Вероятно, часть координирующих центров, выполняющих функции федеральных заказчиков, нужно будет поменять или закрывать, но какие-то смогут существовать дальше. — Работы на объектах реставрации велись в крайне жесткие сроки. В профессиональных кругах звучат две точки зрения: «лучше так, чем никак» и «лучше никак, чем так». К какой присоединитесь? — Абсолютно верного мнения не бывает. Если говорить о Константиновском дворце, то присоединюсь, безусловно, к первому мнению. Памятник находился под угрозой исчезновения, начались фатальные изменения в гидрологии. Перспектив коммерческого использования у него не было. Мы привыкли к подходу классической, послевоенной реставрации, с детальным воссозданием интерьеров, глубокой научной проработкой. Нам свойствен подход — «либо все, либо ничего». Но в международной практике реставрации, в том числе развитых странах, подходы к реставрации очень компромиссны — нужно передавать не букву, а дух эпохи. — Многие из наших собеседников-реставраторов критикуют положение с тендерами на проведение реставрационных работ. Например, заказчики обвиняют потенциальных подрядчиков в демпинге и обмане, заказчики подрядчиков — в предвзятости. Есть ли альтернативы процедурам тендеров? — Побеждают в тендерах за счет разных способов, и демпинг не главный. Тендеры, которые проводятся многими заказчиками, не удовлетворяют никого. Заказчик толкует условия конкурса и поданные заявки так, как ему выгодно. Побеждают часто очень странные претенденты, то ли те, кто красиво заполнил заявку, то ли те, кто что-нибудь туда вложил. Вот этот процесс действительно лихорадит рынок, уже начались судебные разбирательства. Дело не в порочности тендеров, а в том, как их проводить — конкурс имеет право на жизнь, но регламентироваться должен по-другому. В реставрации основное — это квалификация и фактическое состояние компании, формальности же вопрос второстепенный. При рассмотрении заявки нужно вскрывать структуру компании, оценивать, сколько в ней реально работающих специалистов, может ли фирма выполнить работу. На практике в компании часто работает 2-3 человека, а объемы сбрасываются субподрядчикам. Ситуация давно никого не смущает: мол, «субчиков» много, с бору по сосенке. Но о работе в этом случае говорить трудно. — Может быть, из числа важнейших критериев исключить цену оферты? По крайней мере, так делают западные компании при реализации проектов СРП, защищаясь от русских подрядчиков... — Это тоже не метод, потому что критериев объективной оценки мало. С иностранными компаниями тоже работать непросто. Ну, придет на тендер фирма, расскажет, что в штате у нее 800 человек, отреставрировали полмира. Выигрывает конкурс и сразу набирает таджиков... Ведь зарубежные компании на нашем рынке в честные игры не играют — по-честному они, как правило, проигрывают. Тендеры по объектам Петергофа выиграли поляки, но где же польские рабочие, техника? — Один из объектов нового строительства — Ладожский вокзал. Можете ли Вы прокомментировать эту стройку как архитектор и соавтор проекта? — Могу. Нельзя строить такие объекты за 2 года от начала проектирования. Это неправильно, это нехорошо, это негосударственно. Конечно, это наш очередной ДнепроГЭС, но нужны ли нам такие ДнепроГЭСы? По-хорошему, объект надо сдать в сентябре или декабре этого года. Что успеем доделать — посмотрим в мае, когда строительство завершится. Срок создания такого объекта 5 лет, на западе — от 3 до 4 лет. Конечно, инвестиции тоже осваиваются по спрессованному графику, но стадия проектных и подготовительных работ там достаточно растянута. Конечно, потребуются доделки, и если вокзал будет не радикально завершен к 25 мая, то уж вполне реально к 25 сентября. Это было испытанием сродни войне или стихийному бедствию. У нас все благополучно, поэтому испытания мы придумали себе сами: сможем или не сможем? Говорят, что человек использует 10% реальных возможностей мозга, но надо ли регулярно использовать оставшиеся 90%? Предвосхищаю вопросы журналистов — у меня есть сомнения, что требовалось так насиловать природу. Надо ли бить сваи через месяц после начала работы над проектной документацией? Надо ли исключать мокрые процессы и все монтировать алюкобондом? Зимой «монолитить» сложнейшие конструкции? Впрочем, «Студия-44» не развалилась и не сломалась, люди выдали проектный материал, хотя трудно представить, чего это стоило. — Что Вы пожелаете городу, реставраторам и горожанам? — Чтобы добрые и нормальные отношения, которые сложились сейчас на рынке, сохранились и дальше. Чтобы их не испортил недостаток работ и обострение конкуренции. Чтобы продолжалась конструктивная работа. И еще — реставраторам, архитекторам нужно больше заниматься рекламой своих возможностей, а не тратить деньги на третьестепенные интересы. Главная беда — неумение красиво и качественно себя продвигать.